Педагоги, не ходите с
транспарантами!
– Наш центр существует с 2002 года,
сначала в рамках президентской программы «Дети
России», затем – как часть федеральной
комплексной программы противодействия
наркомании. Мы активно занимаемся повышением
квалификации специалистов, и не только системы
образования, но и здравоохранения, МВД,
Минобороны и Госнаркоконтроля. Одна из основных
задач – разработка региональной системы
профилактики ПАВ, построение региональной
модели. Она должна быть доступна любому
образовательному учреждению и, что важно,
применима в рамках профессиональной
деятельности специалиста. Педагоги, психологи не
должны ходить с транспарантами «Нет» –
наркотикам», гораздо эффективнее они проведут
профилактику, включая ее компоненты в свою
ежедневную работу.
За эти годы обучено более пяти тысяч человек из
различных регионов Российской Федерации. Много
ездим – по приглашениям управлений образования,
комитетов по делам молодежи, университетов,
центров психологической помощи детям и семье...
Приняли участие в разработке более чем 35
методических сборников, вошедших в федеральный
комплект, то есть рекомендованных Министерством
образования и науки РФ.
– Вы имеете возможность оценить
состояние профилактической работы в разных
регионах страны. Каково оно?
– Несколько лет назад мы предложили
провести мониторинг. Разослали анкеты по
управлениям образования, изучили массу
материалов – и увидели, что профилактическая
работа, мягко говоря, недостаточно эффективна. Ею
занимаются не только специалисты, но порой и
случайные люди. Работа эта фрагментарная, не
системная, часто не имеет научно-методического
обеспечения. Больше всего почему-то принято
уповать на отдельные акции. Провели
антинаркотический фестиваль – и уже есть чем
отчитаться перед вышестоящими органами. А какова
эффективность мероприятия? Неизвестно,
поскольку изначально такой критерий и не
закладывался. Главное, что обычно интересует
организаторов, – количество участников. К
сожалению, такие акции весьма эффективно
используют наркодельцы. Они прекрасно
осведомлены о планах массовых профилактических
акций, и не случайно после какого-нибудь шумного
фестиваля типа «Рок против наркотиков» на месте
его проведения находят мешки использованных
шприцев. Были случаи, когда во время самого
мероприятия ФСКН задерживала партию наркотиков.
В школах нередко наблюдаем ту же ситуацию
недостаточной профессиональности
профилактологов и в лучшем случае бесполезности
их усилий. Иногда педагоги, не осознавая этого,
делают наркотикам самую настоящую рекламу.
Рассказывают о самих веществах, способах их
производства, их действии – и, соответственно,
повышают интерес к предмету. А так любимые
многими конкурсы плакатов, где изображены шприцы
и прочая атрибутика, – все это только возбуждает
у ребят любопытство.
Как-то один директор мне говорит: «Смотрите,
какую могучую акцию мы в школе провели. У нас нет
наркотиков». Я отвечаю: «У вас есть наркотики!» –
«Как это?» – «Уверен, есть, хотя бы потому, что они
у вас так здорово популяризируются. Посмотрите
внимательно на плакаты – там представлено все: и
названия, и способы применения, и тому подобное».
Позитивные образы порождают
позитивные действия
– Этот директор игнорирует
психологический закон: позитивные образы
порождают позитивные действия и наоборот. Могу
привести поучительный пример. Сын моего друга
пришел к отцу: «Папа, нам велели подготовить
материал против наркотиков, будет урок о
здоровом образе жизни. Смотри, что я нарисовал».
На плакате красовался, конечно же, шприц –
первое, что возникает в воображении при
упоминании о ПАВ. Но папа оказался грамотный. Он
сказал мальчишке: «Если речь о здоровой жизни, то
при чем здесь наркотики? Давай возьмем наш
семейный альбом. Посмотри, сколько у тебя
увлечений. Ты классно катаешься на велосипеде.
Увлекаешься подводным плаванием. Не прочь
погонять мяч. Это и есть здоровый образ жизни. Вот
возьми эти фотографии, оформи их поинтересней и
неси в школу». Получившийся фотомонтаж домой не
вернулся – он занял первое место в классе, потом
его послали на районный, на городской конкурсы. Я
часто рассказываю эту историю тем, кого мы
обучаем.
– Почему же, зная об этом законе,
так ясно, так четко формулируемом, педагоги,
воспитатели делают столько грубых ошибок в
профилактике?
– Если бы на детей имели влияние
только грамотные родители, психологи... Молодежь
подвергается массированному воздействию СМИ,
телевидения, которые чаще являют нашему взору
негативные действия. Агрессивность, чернуха,
примитив, в итоге – дебилизация. Но ребенка
нельзя оградить от окружающей среды.
Единственный выход – научить его ответственному
поведению. Чтобы в любой, самой провокативной
ситуации он смог поступить правильно.
С чем еще была связана неэффективность
профилактической работы? Вначале все
ориентировались только на группы риска. Вот эти
ребята плохо учатся, у них тяжелая семейная
ситуация – вот с ними-то и надо работать. Такой
подход неверен в принципе. Профилактика – это
обучение здоровому образу жизни. И, значит, она
должна ориентироваться на каждого ребенка. В
ходе различных экспериментов на более чем 15
проектных семинарах мы выработали проект
стандарта профилактической работы в
образовательной среде. Смысл его – организация
работы с основными целевыми группами.
Это прежде всего учащиеся. Их аудитория
должна быть достаточно однородной, что позволяло
бы давать информацию, соответствующую возрасту,
полу, уровню развития, степени вовлеченности –
или невовлеченности – детей в наркопроблему.
Понятно, что с ребятами, регулярно
употребляющими химические вещества, работа
должна проводиться отдельно. Не употребляющим
ПАВ, далеким от этого ребятам профилактика также
необходима – как ресурс противостояния
агрессивному напору среды.
Следующая целевая группа – педагоги и другие
специалисты. Прежде всего они сами должны
являть собой здоровую социальную норму. Если
учитель сам курит, а на уроке говорит о вреде
никотина – это не просто вредно, это опасно для
ребят. Старший, да еще учитель, демонстрирует
двойные стандарты – почему бы и детям не взять
эту методику на вооружение? Такому педагогу
трудно разрешать возникающие конфликты, он их
только углубляет и накапливает.
Третья целевая группа – семья. Сегодня
она меньше всех вовлечена в профилактическую
работу. Да и способны ли родители грамотно
взаимодействовать с детьми в такой тонкой сфере?
Разработанный нашим центром совместно с
ведущими научными институтами стандарт
предусматривает целую систему работы с семьей, в
том числе обучающие семинары для родителей,
методическое обеспечение.
Сама школа, имея в штате одного, редко двух
психологов, да и то часто без специального
образования, не в силах выполнять эту работу.
Значит, в нее должны включаться внешние партнеры.
Как именно? В Томской, Вологодской и Московской
областях, в Саха (Якутия), Ямало-Ненецком округе
сейчас идут эксперименты, которые позволят
ответить на этот вопрос.
В Москве уже второй год апробируется проект
стандарта по формированию социокультурной
образовательной среды и сетевого взаимодействия
внешних социальных партнеров. В эксперимент
включены 12 школ и один методцентр из Северного и
Южного административного округов и Зеленограда.
Суть проекта, который так сложно называется,
проста: все силы, все службы, имеющие отношение к
утверждению здорового образа жизни, должны
объединить усилия, четко взаимодействовать
между собой, грамотно решая свои специфические
задачи. Психологическая, социальная,
наркологическая службы, специалисты МВД – все
они делают одно дело, каждый своими методами. Их
представители должны владеть знанием законов
профилактики. И тогда милиционер, приглашенный в
школу, не станет рассказывать, где в районе
торгуют «дурью», а займется правовым
просвещением. А педагог, обучившийся методам
противодействия в манипулятивных ситуациях,
умеющий провести тренинг ассертивного, то есть
уверенного, поведения, поделится своим опытом с
соседними школами. Это и есть сетевое
взаимодействие.
В эту сеть по необходимости должны войти и
общественные организации, чья деятельность
вызывает доверие. Сейчас складываются программы
сотрудничества всех заинтересованных в здоровье
нации сил. Педагоги демонстрируют свои методы
работы на открытых занятиях. Еще недавно школа
была для таких мероприятий, можно сказать,
закрыта. Открытость пошла на пользу всем.
Учителя, конечно, берут из федеральной программы
какие-то компоненты, но все смелее решаются на
творческие поиски.
Все чаще в школах появляются наркологи. Они
рассказывают педагогам, родителям не как
распознать употребляющего, допустим, ПАВ, – это
сейчас, пожалуй, знают все, – а как реагировать на
такого ребенка, как не утратить с ним контакт, как
уберечь тех, кто окажется в зоне риска.
– Первая реакция учителя,
директора школы на школьника-наркомана – убрать
его с глаз долой, вырезать, как опасный гнойник. И
их даже можно понять...
– А чем это кончится? Представьте
психологию изгоя: ах, вы со мной так поступили? Ну,
я вам отомщу! Обычно исключенный из школы
начинает самым активным образом обрабатывать
бывших однокашников. Он полон обиды и жажды
мести, ему терять нечего. Общеизвестно: один
употребляющий наркотики в состоянии за год
привлечь в свою сеть 15–17 человек, а в особых
случаях и до 50 за квартал. Гораздо разумнее
бывает оставить такого учащегося в школе, у себя
на глазах и пытаться на него грамотно
воздействовать.
Еще раз: отгородиться от внешней среды нельзя.
Существует еще одна целевая группа – значимые
другие. Родня, сверстники, соседи; те, с кем
ребенок сталкивается на улице; руководители
кружков, спортивные тренеры... Они тоже влияют на
детей, и только от нас, взрослых, зависит, каким
будет это влияние.
– Есть «противник», или, точнее,
агент влияния, которого невозможно увидеть. Это
Интернет.
– Очень актуальная тема. Да, дети
любят общаться в блогах, в разных болталках, где,
маскируясь, меняют свое имя, пол, возраст. Все это
само по себе не идет на пользу психике. А когда
они улетают в виртуальные пространства так
далеко, что неохотно возвращаются в реальный
мир... Это уже новая форма зависимости. Здесь
важно, чтобы и родители, и педагоги понимали, как
организовать для ребенка пространство досуга.
Объясняли: компьютер – это не игра, а поиск
нужной информации. Нужно учить детей ставить
перед собой четкие цели, планировать время. Чтобы
не слетали на сайты, где пропагандируются
сексуальная распущенность, насилие. Сейчас целый
бум возник, порнобум. Сцены изнасилования, снятые
несовершеннолетними «операторами»,
распространяются и в Интернете, и через
мобильные телефоны.
Среда агрессивна, противостоять приходится
многому. Но если отвечать на это агрессивностью
же, никакого профилактического эффекта не будет.
Мы можем быть спокойны только за ребенка, который
ориентирован на позитивные цели, смыслы,
ценности.
– Эта позиция резко отличается
от той, с какой начиналась борьба с наркоманией.
Тогда главным было запугать.
– Кое-где в регионах это и осталось,
особенно у силовиков. Но человека по-настоящему
держит только мощная система ценностей. Она
закладывается в детстве в семье, в контексте ее
традиций, культуры, отношения к прошлому, к
предкам и является прочнейшей базой для
позитивных устремлений.
Здесь, к сожалению, существует слишком много
проблем. Родителей и детей, вообще взрослых и
детей не всегда связывают доверительные
отношения. В рамках эксперимента в московских
школах, о котором я уже упомянул, сейчас работают
дискуссионные клубы. Например, тема одного из них
– «Ответственность и свобода выбора». Диспут
прошел в 10-м классе 215-й школы. И это было
потрясающе. Ученики сидели за дискуссионным
столом на равных с учителями, директором,
классным руководителем. И новая ситуация
совершенно по-новому позволила им раскрыться.
Учителя говорили потом: «Мы и не подозревали, что
у них на уме такие интересные мысли. Вдруг
заговорили молчуны».
Но самое интересное: о наркотиках, упоминание о
которых в теме было специально опущено, ребята
заговорили сами. Это их тревожит, волнует. Они
хотят получить правдивую информацию. Где ее
найти? В Интернете, и я это показываю педагогам и
родителям, идет мощная манипуляция детским
сознанием. Используются нейролингвистическое
программирование и прочие штучки.
И таких штучек немало вокруг. Возьмите хоть
недавно появившиеся баночки с так называемыми
энергетиками. На бутылках с пивом, хоть и мелким
шрифтом, написано: «Минздрав не рекомендует». А
на энергетиках – нечто противоположное:
«Рекомендуем не более 2–3 банок ежедневно». А
ведь в них до 11% содержания алкоголя! Одна мама,
когда вчиталась в лукавую фразу, испытала шок.
На дискуссионном клубе было решено, что на
следующем заседании обо всем этом стоит
поговорить. На встречу придет опытный нарколог,
который покажет: дорога туда – очень легкая, а
обратная – сложней не бывает.
«Где я? Кто я?»
– Как видим, профилактика – нечто
многогранное; длинный путь, на котором случаются
и ошибки, и откровенные ляпы. Бывает, после
какого-нибудь семинара педагог скажет: «Вот ужас
– этого, оказывается, нельзя делать, а я делаю.
Спасибо, что сказали». Любому специалисту, любому
родителю нужно иногда остановиться, оглянуться,
чтобы понять, где он сейчас находится. Частью
нашего эксперимента является самоэкспертиза,
когда и педагог, и школьный психолог, и родители
отвечают себе на очень важные вопросы
специальной анкеты. Ответы расскажут о том,
насколько эти люди понимают детей, чувствуют ли,
что в дом может постучаться беда; есть ли у них
контакт с сыном или дочкой; обращаются ли к ним
ребята за советом, в каких случаях. Раздумывая
над листком бумаги, родитель вдруг видит: а я,
оказывается, с ребенком почти не общаюсь, я не
знаю его окружения, не представляю, что его
волнует. А знать-то, оказывается, очень важно,
беду чаще всего можно предупредить, и в это нужно
верить.
Вот история, рассказанная одним отцом: «У меня
сын, и на этаже – сплошь мальчишки. Один так,
ничего себе, другой странный какой-то, третий
вообще внушал мне тревогу. Я запереживал. Что
делать? Постараться оторвать сына от этих ребят?
Нереально. Решил, напротив, приблизить ребят к
нашему дому. Не выгонял, когда они хотели
собраться вместе, а открывал им двери. У меня
теперь для них четыре велосипеда в квартире
стоят. Мой парень любит разные выкрутасы на
велике вытворять – пусть и друзья с ним будут
рядом. И ситуация изменилась резко. Постепенно мы
сблизились и с родителями этих ребят. Папа-мама
идут с сыном в спортсекцию – и моего парня берут;
у меня интересное мероприятие – и я всех забираю.
Кстати, оказалось, все они нормальные ребята».
Как говорит мой коллега – выдающийся
педагог-новатор Антон Семенович Калабалин, я
должен знать, кто живет в моем подъезде.
Алкоголик? Наркоман? Это плохо, но, если мне это
известно, риск для ребенка минимален. История,
которую я рассказал, отлично эту мысль
иллюстрирует.
Но справедливость требует заметить, что родители
гораздо чаще склонны к другому типу действий –
запретить, не пускать... Потом они же недоумевают:
почему мой сын меня не слушает, почему он мне
врет, не знакомит с друзьями? Приступая к работе
с родителями, мы их тестируем. И по результатам
чаще всего видно: вот откуда мальчишка такой
взялся – из семьи, где на ребенка никогда не
хватало времени, где ему не доверяют, где он не
является ценностью.
Сейчас специальная программа у нас связана с
отцами. Вместе с Центром дополнительного
образования Западного округа, сотрудниками
Музея им. А.С. Макаренко и педагогами 79-й школы
провели конференцию отцов «Отец – твое звание».
Какие сцены можно было наблюдать перед ее
началом! Сын ведет отца за руку и напутствует:
«Папа, не забудь, я учусь в 7-м классе!». Как
мальчишке из неполной семьи (родители развелись)
было важно, что его отец пришел в школу!
Сначала пап собиралось не много, но с каждым
разом, а собираются они не часто, раз в три месяца,
становится все больше. И все более глубокие темы
звучат на этих собраниях. Отцы немногословны, но
говорят о насущном, и это бывает потрясающе
интересно.
– Школа, которая еще недавно
заявляла: мы не воспитываем, мы только учим,
меняет свою позицию?
– Да, вначале педагоги закрывали на
проблему наркомании глаза, испытывая подлинный
шок. Теперь начинают брать на себя миссию
предупреждения, вникают в тонкости профилактики.
Больше того – в системе образования формируются
собственные реабилитационные центры. Формально
их уже 24, но некоторые еще только набирают силу.
Очень интересно работает в подмосковных
Люберцах центр «Ариадна», которым руководит
Лариса Семеновна Фишман.
– А какими силами располагает
ваш центр?
– Наша команда включает в себя не
только 20 штатных сотрудников, но и большое
количество партнеров – около 150 человек. Это,
смею сказать, самые опытные специалисты из
Москвы и многих регионов, представители науки,
образования, практической медицины. Ведь обучаем
и родителей, и педагогов, и
профессорско-преподавательский состав вузов.
– Понятно, что успех – или
неуспех – профилактики невозможно измерить,
например, в баллах. И все же как вы оцениваете ее
сегодняшнее состояние?
– Да, работа наша такова, что ее
результат нельзя увидеть ни сегодня, ни завтра. И
все-таки есть определенные признаки, позволяющие
думать, что лед тронулся. Школа вышла из шока и
стала гораздо активнее. Образовательная среда
признала высшие риски, связанные с ее
наркотизацией. Педагоги все больше осознают, что
тоже являются субъектом профилактики, и занимают
свою гражданскую позицию. Родители, углубившиеся
в свои проблемы, начинают понимать, что не хлебом
единым... В общем, если не я, то кто же? – стоит
почаще задавать себе этот вопрос.
Из интервью Лины Тарховой
«Пароль: Первокурсник» (Журнал
«НаркоНет» № 2/2008)