Зигзаги кривой логики

Строители ошибочных концепций

Бредом называют суждения, умозаключения, идеи, которые не соответствуют действительности, возникают вследствие ошибочного обоснования («кривой логики») и не поддаются коррекции. Бред не рождается из ничего, механизмы его развития близки процессу обычного, нормального творчества здоровых людей. Иногда «кривой логикой» отличаются целые концепции, учения, взгляды (религиозные, узкопартийные, групповые). Можно ли их называть бредом? При строгом подходе к терминологии – нельзя. Бред – это ошибочное умозаключение, которое формируется с помощью патологических механизмов и развивается поэтапно, в соответствии с определенными закономерностями.

Надо ли посвящать читателей-неспециалистов, в казалось бы, сугубо медицинские проблемы? Мне думается, что знакомство с такой информацией небесполезно, особенно если учесть, что немало людей с определенными формами бреда живут рядом с нами.

Все виды бреда

Врачи выделяют словесный, систематизированный бред толкования и образный бред восприятия. В первом случае нарушается процесс абстрактного познания. Больной ошибочно истолковывает факты, предвзято оценивает прошлые события, искаженно толкует настоящие – все это складывается в бредовую концепцию. Бред толкования отличается необыкновенной стойкостью и становится по сути мировоззрением субъекта.

Образный бред – нарушение чувственного познания. Как правило, он возникает внезапно, по типу озарения. Неожиданно обстановка начинает казаться подозрительной, враждебной, странной. На улице фонари светят по-особому, машины движутся необычно быстро (или медленно), не случайно встречаются определенные пешеходы, реплики людей полны зловещего, тайного смысла. В сознании мелькает множество образов, возникает чувство надвигающейся катастрофы. Образный бред – принадлежность острых приступов. При лечении это расстройство в большинстве случаев удается устранить.

Содержание систематизированного бреда толкования может быть самым разным. Некоторые пациенты предлагают новейшие, по их мнению, технологии, способы, позволяющие избежать войн, мировых катаклизмов, достичь вечной молодости, бессмертия (бред изобретательства). Другие предлагают пути эффективного реформирования государственной власти, систематизации накопленных знаний, различные проекты во благо человечества (бред реформаторства). Нередко пациенты вступают в борьбу с коррупцией, пытаются восстановить попранную справедливость, постоянно пишут жалобы в мэрию, прокуратуру, суд. Возникающие при этом преграды расценивают как происки врагов, доказательство круговой поруки (сутяжный бред). В иных случаях имеется стойкая уверенность в супружеской неверности, устраиваются унизительные слежки за своей «половиной» (бред ревности). Ревность, достигающая степени бредового убеждения, больше свойственна мужчинам. У женщин чаще встречается любовный, эротический бред – непоколебимая уверенность в том, что в них влюблены заметные личности. Исходя из этого ложного заключения, женщины назойливо добиваются встречи, объяснений, взаимности с объектом своего чувства.

Затравленных больше, чем Наполеонов

Нельзя не упомянуть о таком типичном проявлении, как бред преследования. Пациенты заявляют, что за ними следят, устраивают заговоры, пытаются уничтожить, чинят препятствия достижению определенных целей. Больные с бредом преследования для защиты от мнимых врагов могут прибегнуть к насилию.

Так же часто встречается бред отравления («пища – плохая, отравленная, грязная») и бред отношения («я все замечаю, все направлено против меня»).

Врачи наблюдают – хотя и реже, чем это представлено в анекдотах, – бред величия. Некоторые пациенты убеждены в своей избранности и уверяют, что они кандидаты на Нобелевскую премию, пророки, спасители человечества, Наполеоны… Нелепой идее соответствует и поведение этих больных – они держатся высокомерно, заносчиво и горделиво.

Отдельного упоминания требуют те виды бреда, которые появляются у пациентов при болезненном снижении настроения – депрессии. В этом состоянии возможно возникновение бреда самообвинения – больные обвиняют себя в мнимых преступлениях, разврате, жестоком отношении к родным. При бреде обвинения и осуждения больные утверждают, что окружающие считают их виновными в поступках, которые они не совершали. При бреде ущерба возникает убеждение в потере имущества, пропаже ценностей, гибели близких.

Есть форма бреда, наблюдаемая только у детей и подростков, – бред чужих родителей, когда ребенок убежден, что его мама и папа – неродные. Этим он объясняет их плохое отношение к себе.

Перечислять варианты бреда можно до бесконечности. Фабула его также разнообразна, как мысли, суждения, пристрастия людей.

Страхи маленьких

У детей 7–10 лет бредовые расстройства носят стертый, невыраженный характер – чаще их беспокоят малопонятные, немотивированные страхи. Иногда в этих страхах присутствует явный оттенок враждебности, настороженности, подозрительности в отношении родителей, близких и прежде любимых людей. Дети могут говорить, что им не нравится взгляд, манеры, вопросы матери, «старушечий» вид и «клоунская» одежда бабушки, кашель и походка деда… Обычные проявления чувств, например нежность, родителей, воспринимаются с недоверием, подозрительностью. Во всех советах и действиях родителей такие дети видят подвох, все, что предлагают взрослые, они встречают в штыки.

Бредовые страхи отличаются тем, что ребенок начинает бояться обыденных, нестрашных предметов – игрушек, умывальника, одежды или домашних животных. В ряде случаев дети опасаются сказочных персонажей – Бармалея, Бабы-яги, Змея-Горыныча. При этом ребята, как правило, тревожны, возбуждены, их трудно успокоить, отвлечь. Перед сном они проверяют комнату, заглядывают под кровать, в шкафы в поисках притаившихся преследователей. Подобное состояние соответствует бредовому настроению взрослых.

У детей нередко возникает ипохондрический бред – болезненное убеждение в наличии тяжелой болезни. Иногда это суждение поддерживается тягостными, причудливыми ощущениями в теле. Попытки объяснить маленьким пациентам, что оснований для беспокойства нет, эффекта не дают.

Бедный Стасик

Тринадцатилетним Стасиком владел страх заражения: «Боюсь, что руки не помою и зараза попадет в меня!» Страх впервые возник полтора года назад вместе с опасениями, что наш герой умрет от остановки сердца, СПИДа, удушья. Мальчик стал так тщательно мыть руки, что они «все высохли», в транспорте он никогда не садился, так как сиденья, по его мнению, грязные, «можно заразиться». Тогда же он увлекся анатомией, заинтересовался религией, стал посещать церковь. Растерял друзей и начал хуже учиться.

У Стасика печальный вид, пониженное настроение, он уверен, что тяжело болен. Когда его пытаются в этом разубедить, он обреченно вздыхает, кивает головой, но мнения своего не меняет: «Знаю, что у меня лейкемия, заражение крови». Постоянно ощущает, что «сердце бьется, как о стенку», «в висках стучит», «при повороте головы шея трещит, будто песок насыпан».

Временами ощущает «открытость головы» (кажется, что его мысли известны окружающим), считает, что кто-то им управляет, а сам он действует как зомби. Цель зомбирования не вполне ясна, полагает, что проводится какой-то научный эксперимент.

Мальчик лежал в клинике, и после лечения его состояние улучшилось: меньше беспокоят неприятные ощущения в теле, исчез «голос».

Обратим внимание на стойкую убежденность Стасика в том, что у него тяжелое заболевание. Разубедить мальчика нельзя ни внушением, ни беседами, ни специальными занятиями. Бред исчезает лишь после длительного приема лекарств.

Всем, кто имеет дело с бредовыми больными, лучше занимать такую позицию: не пытаться опровергнуть бред, но и не соглашаться с ошибочными утверждениями. Подчеркнутая любезность слушателя производит обратный эффект: она усиливает подозрительность и враждебность больных. Есть смысл указать пациенту, что чрезмерная поглощенность навязчивыми идеями мешает ему, затрудняет восприятие нормальной жизни. Вот этим следует ограничить психотерапию и попытки обсуждения бредовой концепции. Главное значение в лечении таких больных все-таки имеют лекарства – особые психотропные средства, способные заглушить бред.