Кесарево сечение делали женщинам, которые не могли родить ребенка сами, с давних-давних времен. Однако в последние годы число таких операций резко возросло. Почему? В силу медицинской необходимости или моды?
Разобраться в этом нам поможет опытный акушер-гинеколог, отец восьмерых детей Роман Николаевич ГЕТМАНОВ.

– В мире к операциям кесарева сечения относятся по-разному. В США, например, процент их достигает двадцати пяти от общего числа родов. В Англии, наоборот, он достаточно низок – всего 5%. У нас в 60-х гг. их было 1,5–2%, а сегодня в Москве есть родильные дома, где двадцати с лишним процентам женщин делают кесарево. Причем число таких родов все нарастает.

– Почему?

– Эту операцию изобрели давно. Сначала ее делали умирающим матерям, чтобы спасти ребенка. Сегодня ситуация изменилась. С одной стороны, кесарево по-прежнему делают по медицинским показаниям, когда нормальные роды представляют угрозу жизни и здоровью матери или ребенка. Эти показания известны. Среди них есть абсолютные, то есть непреложные. А есть относительные. И те и другие перечислены в медицинских справочниках и врачам известны. Но сейчас мы должны говорить о другом: о том, что многие мамы отказываются рожать естественным способом. И среди врачей начинает распространяться взгляд, что, исходя из принципов свободы личности, надо идти навстречу таким женщинам и делать им операции, раз они желают. С этим, на мой взгляд, нельзя соглашаться. Каждая женщина должна понять очень простую вещь: при кесаревом сечении риск для ее здоровья и жизни возрастает в 12 раз! Поэтому врачу нельзя оперировать женщину без строгих, давно описанных и обоснованных медицинских показаний.

– Бытует мнение, что при кесаревом сечении ребенок не получает родовых травм. Это действительно так?

– Нет. Очень многое зависит от техники операции и от условий, в которых она производится. После кесарева сечения младенец нередко получает диагноз «минимальная мозговая дисфункция» (ММД), встречаются и неврологические травмы.

– Говорят, что при кесаревом ребенок не испытывает той боли, которую он терпит, проходя через родовые потуги.

– Это из области мифов. Ученые доказали, что при естественном рождении, проходя через родовые пути, ребенок не испытывает боли. Он достаточно хорошо защищен.

– Несколько лет назад мне попался в руки интересный документ. Это изданный на английском языке Меморандум национальной безопасности США, который до начала 90-х гг. был засекречен, однако и сейчас, в начале нового века, старательно замалчивается как на Западе, так и у нас в стране. В Меморандуме шла речь о необходимости сокращать население в странах – производителях сырья, поскольку это в интересах Америки. Чем меньше в стране людей, особенно молодых и энергичных, тем легче выкачивать из нее природные ресурсы. Так вот, в качестве одной из мер сокращения рождаемости там называлось распространение кесарева сечения. Нет ли связи между этим документом и усиленной пропагандой данной операции у нас в последнее время? Не секрет, что сторонники «планирования семьи», то есть сокращения рождаемости путем пропаганды абортов, контрацепции и стерилизации, приобрели в России большое влияние.

– И врачи, и пациенты живут в одном и том же информационном пространстве, читают одни и те же газеты и журналы, смотрят телевидение. И поневоле усваивают те идеи, которые внедряются через СМИ. Идеология играет в этом, как и во многих других вопросах, наиважнейшую роль. Конечно, врачу бывает проще сделать операцию кесарева сечения, чем много часов проводить тяжелые, сложные роды. И женщине кажется, что куда проще заснуть и проснуться уже с ребенком. Только ведь никто не знает, какие осложнения возникнут у этой женщины через некоторое время. Может появиться кишечная непроходимость, спаечная болезнь и много разных других проблем. Но назад уже ничего не вернешь. Женщина прооперирована и воспитывает ребенка, который имеет массу неврологических проблем, потому что неестественные роды не проходят бесследно.

– Я прочитала в одном женском журнале, что при близорукости минус шесть обязательно нужно делать кесарево сечение. У меня именно такая близорукость, но я родила троих детей самостоятельно. Причем перед тем, как родить первого, я наслушалась от своих друзей-латиноамериканцев, которые учились вместе со мной в Университете дружбы народов, про то, что в их странах женщины теперь сами не рожают, только делают кесарево. Дело было в конце 70-х гг., и тогда я, естественно, не подозревала, что в 60–70-е гг. в Латинскую Америку пришли «планировщики семьи», которые принялись усиленно ограничивать рождаемость, в том числе путем пропаганды кесарева сечения. Так вот, я просила, умоляла сделать мне кесарево, мотивируя это своей близорукостью. Но врачи сказали: «Не сходи с ума! Ты прекрасно родишь сама». Так оно и получилось. А моя знакомая родила двоих детей при близорукости минус 18 диоптрий! Теперь же, насколько мне известно, даже при зрении минус три, то есть совсем небольшой близорукости, женщинам часто советуют делать кесарево.

– У моей жены минус девять, но она самостоятельно родила восьмерых детей. Вообще в этом вопросе главное не число диоптрий, а состояние глазного дна. Недавно заведующий одного из лучших родильных домов в Москве обратил внимание на то, что ему и его коллегам часто приходится делать кесарево по рекомендациям окулистов. И они не всегда понимают, насколько такие рекомендации бывают оправданы. С одной стороны, действительно, сейчас многие женщины носят очки, но с другой, я уже сказал, гораздо важнее не степень близорукости, а состояние глазного дна. У всех ли женщин, которых окулисты советуют прооперировать, оно такое удручающее, что естественные роды невозможны?
Я считаю, что, если операцию собираются делать без насущной необходимости, женщина должна за себя бороться. Не все, наверное, знают, что одно из условий проведения операции кесарева сечения – это письменное согласие женщины. Такое согласие не требуется только при экстренном хирургическом вмешательстве, когда ситуация вышла из-под контроля и возникла угроза для жизни женщины, когда у нее шок или кровотечение. Во всех других случаях врач обязан заручиться письменным согласием роженицы, предварительно объяснив, почему ее необходимо прооперировать.
Больше того, я не раз убеждался в том, что когда к нам приходит женщина, которая понимает важность нормальных родов и готова за себя бороться, то самые, казалось бы, безвыходные ситуации разрешаются благополучно. И бывает особенно обидно, когда молодые, здоровые женщины отказываются рожать и приходится делать им операцию, хотя при другом отношении к себе они прекрасно могли бы родить. Это очень важный момент, который хотелось бы особо подчеркнуть. И высокая миопия, и относительные показания к кесареву – например, тазовое предлежание плода или первые роды в возрасте тридцати лет – все это не фатально. Если женщина настроена на роды, она родит, и родит замечательно.

– В 2001 г. я была в Курске на конференции, посвященной политике снижения рождаемости под видом «планирования семьи». Зашла речь и о том, что в этом городе после двух кесаревых сечений женщин обычно стерилизуют. Причем иногда даже без их согласия! Что Вы можете сказать по этому поводу?

– Когда у женщины рубец на матке, то последующая беременность действительно чревата определенными осложнениями. Сегодня достаточно распространена точка зрения, что женщине за глаза хватит двоих детей. А когда, как мы говорим на профессиональном жаргоне, оперируешь на открытом животе, совсем не трудно перевязать трубы, то есть сделать стерилизацию. Поэтому, делая повторно кесарево сечение, женщине всегда предлагают такую услугу, исходя якобы из ее интересов. Я хочу совершенно ответственно заявить: никакой стерилизации без внятного письменного разрешения женщины быть не может и не должно! Это подсудная ситуация. С женщиной обязаны поговорить до операции, чтобы она могла принять спокойное, взвешенное решение. Если она согласилась на стерилизацию, тогда – пожалуйста! Но если нет, то хоть третье, хоть пятое вхождение в живот не дает врачу никакого права провести стерилизацию.

– Вы затронули очень важную тему: отношение врача к жизни. Когда гинекологи расписывают преимущества кесарева и последующей стерилизации, вряд ли они говорят о том, насколько сейчас велик риск потерять ребенка, особенно в подростково-молодежном возрасте, когда рожать другого будет поздно. Да и как родишь с перевязанными трубами?

– Об этом грустно говорить, но действительно мы регулярно сталкиваемся с тем, что врач навязывает пациентам свое отношение к жизни.
Еще раз повторю: одно дело – строгие, оправданные медицинские показания. Если кесарево спасает жизнь матери и ребенка, никаких вопросов тут быть не должно. Но если операция делается по соображениям моды, престижности или под чьим-то влиянием, это недопустимо. Нельзя гнаться за удобством, за отсутствием боли. Надо принимать естественный порядок вещей. Вспомните классическую живопись, посмотрите на фотографии. Мать, которая только-только родила ребенка... Что может быть прекрасней? Да она светится! Мы, практикующие врачи, это очень хорошо знаем. Приходишь в послеродовую палату и видишь мать, которая недавно родила и держит на руках ребенка. Это самое красивое зрелище, которое можно себе представить! А вы посмотрите на женщину, которая была прооперирована, особенно на ту, которой сделали кесарево без показаний, просто потому, что ей было так удобно. Я вас уверяю, встанет она с постели нескоро. А когда встанет, все у нее будет болеть. Она будет жаловаться на жизнь и всех во всем обвинять. Так уж устроена жизнь, что, стараясь избежать скорбей, мы в конечном итоге терпим скорби еще большие.

Беседу вела Татьяна ШИШОВА