 Чему учить детей
с ограниченными возможностями? Какими должны быть их учебники? Эти вопросы
обсуждали ученые
и издатели
на научно-методической
конференции,
которая недавно прошла в Институте коррекционной
педагогики (ИКП) РАО в Москве
В 2004/05 учебном году в специальных учебных заведениях России обучались почти 142 тысячи детей-инвалидов, более 40 тысяч – по специальным программам на дому. Сегодня в коррекционных образовательных учреждениях обучаются 245 тысяч, в коррекционных классах – еще 195 тысяч детей, а в системе специального дошкольного образования – 420 тысяч малышей.
Что такое специальное образование
Специальное образование необходимо для детей с ограниченными возможностями. По официальному определению это «инвалиды, а также дети от 0 до 18 лет, не признанные в установленном порядке инвалидами, но имеющие временное или постоянное отклонение в физическом и/или психическом развитии и нуждающиеся в создании специальных условий для учения и воспитания». Это могут быть дети с нарушениями слуха, зрения, опорно-двигательного аппарата, с расстройством эмоциональной сферы, хроническими соматическими или инфекционными заболеваниями… Кроме того, специальное образование может распространяться на ребят из групп риска, своевременно не охваченных системой образования или выпавших из нее.
Во всем мире количество детей, нуждающихся в специальном образовании, постоянно увеличивается, что характерно и для России. Таков парадокс статистики.«Пока не был введен всеобуч, никто не знал, что есть умственно отсталые дети, – считает академик Николай Малофеев. – Пока не началось обучение с шести лет, никто не знал, что задержка психического развития имеет такие масштабы. Завтра в школу пойдут пятилетки (а это вопрос решенный), и мы получим еще больше детей такой категории. Приняли более сложную программу, выпустили более сложные учебники, – и еще какой-то процент детей начинает нуждаться в специальной помощи. Во всяком случае в поддержке».
За последние десять лет количество детей-инвалидов в России увеличилось в два раза. И не потому, что жизнь стала в два раза хуже. Просто раньше не вели точную статистику. В СССР в системе специального образования обучались 1,5% детей школьного возраста. Сегодня – 4,6%, а на Западе – 7–10%, последние цифры более точно отражают реальное количество детей, нуждающихся в специальном образовании. Таких детей много, и понятно, что в ближайшее время их не удастся полностью интегрировать в систему общего образования.
Не важно, где учится ребенок с ограниченными возможностями: в обычной школе, в специальном учебном заведении или на дому. Это просто стены. Ребенку нужны: специальные образовательные программы и методы обучения; учебники и учебные пособия; дидактический и наглядный материал. Нужны специалисты, обеспечивающие психолого-педагогическое сопровождение (а значит – дополнительный штат и дополнительные ставки), нужны специальные технические средства обучения (средства коммуникации, связь, сурдоперевод...). Наконец, нужны медицинские, социальные и другие услуги, обеспечивающие «безбарьерное» получение образования.
Учебники для всех
Одна из насущных проблем коррекционной педагогики – обеспечение всех нуждающихся детей школьными учебниками. Учебников для детей, отстающих в развитии, выпускается много. Но они дорогие, и немногочисленные специальные школы не могут оплатить полный комплект необходимых книг. А у государства не находится денег, чтобы им помочь. Академик РАО, директор ИКП Николай Малофеев предложил два пути решения этой проблемы.
Первый – создание единого учебника для разных категорий учащихся. Чем больше школьников будут им пользоваться, тем доступнее и дешевле станет учебник. Генеральное направление специального образования сегодня – это интегрированное обучение, то есть включение проблемного ребенка в общеобразовательный поток. Но готов ли к такому повороту обычный учитель? Сможет ли он работать с различными детьми одновременно, используя на уроке несколько учебников, да еще применяя к ученикам индивидуальный подход? Это реально, только если основательно подготовиться к такому уроку. Но проводить такие уроки ежедневно – обычным учителям не по силам. Поможет в такой ситуации интегрированный учебник. Пусть обычные школьники рассуждают о стилистике Сервантеса, о запутанности характеров героев его произведения, в то же время учащийся с нарушением интеллекта по учебнику с такой же обложкой, но с более крупным адаптированным текстом прочитает, как выглядели Санчо Панса и Дон Кихот. Формально ребенок идет по тем же образовательным вехам. В едином учебнике одни и те же темы будут сопровождатьсяразличными текстами, иными заданиями и вопросами. Такая работа уже ведется в Калининградской области, остается надеяться, что позитивный опыт будет распространен по всей России.
Второй путь – каждый учитель в рамках государственной программы пишет для своих учеников учебник сам. А компьютер, ксерокс и прочая современная техника помогут «издать» его в нужном количестве. Именно так принято на Западе. Формально текст может быть любым, но он должен не нарушать государственные законы, учитывать моральные нормы и правила гражданского общества. Подбор текста государство доверяет учителю, его профессионализму. «Не важно, что именно читает ребенок. Главное, чтобы он сумел прочитать, понять и пересказать текст», – считают европейские педагоги. При кажущемся крайне либеральным подходе на самом деле все находится под контролем: если текст противоречит нравственным канонам страны, религиозным нормам, призывает к разжиганию межнациональной розни, носит скабрезный характер, учитель на следующий день будет уволен.
Так есть ли дискриминация?
«Конечно, проблемы при реализации права на образование существуют», – считают специалисты. Среди причин такой дискриминации они называют прежде всего отсутствие единой системы раннего выявления отклонений в развитии ребенка и возможности ведения коррекционной работы с раннего возраста, отсутствие консультирования семей.
Многие отметили, как трудно создаются коррекционные учреждения в рамках существующей системы образования и что нет достаточного количества квалифицированных специалистов. Наблюдается большой разрыв между объемом знаний, накопленных в исследовательских центрах, и уровнем подготовки будущих преподавателей в вузах. Чтобы компенсировать такой разрыв, нужна интеграция науки в образование, следует внедрять в практику высшей школы результаты исследований и разработки ученых, постоянно заниматься переподготовкой и повышением квалификации педагогических кадров.
До сих пор нет закона о специальном образовании, как нет и соответствующей структуры в Минобрнауки, которая курировала бы это направление в образовании.
И еще, ранняя диагностика отстающих в развитии детей и интеграция их в обычные классы – это не решение всех проблем. Разумеется, большинство таких детей могут и должны ходить в общеобразовательные учреждения, но сначала необходимо решить нормативно-правовые, кадровые, финансовые и прочие вопросы. А терминология? Вот и бредут дети по «этапам развития», а педагоги сопровождают «наш контингент». Хорошо бы перенять теплоту отношений и манеру общения учителя с учениками, которые сегодня существуют на Западе.
Программа программе рознь
Специалисты коррекционной педагогики убеждены, что стандарты образования должны быть различными. Если ребенок с проблемами слуха, зрения и другими физическими нарушениями сможет овладеть программой, захочет в дальнейшем получить высшее образование, – нужно дать ему общий стандарт обучения. Но не надо забывать о тех детях, которые не пойдут в институты. Для них нужен облегченный стандарт. Не надо морочить родителям голову и говорить, что задержка психического развития однажды пройдет. Вот-вот, сейчас, после начальной школы, или сейчас, после средней… Либо это состояние поддается компенсации (при ранней диагностике и квалифицированной помощи), либо задержка не проходит – значит, ребенку был неверно поставлен диагноз или предложено неправильное лечение. «Зачем мы издеваемся над ребенком, над собой и тратим государственные средства? Кто из взрослых сейчас может с ходу наизусть прочитать стихотворение из школьной программы, кто сможет без подготовки толково рассказать про синус и косинус? Нужно отказаться от ряда общеобразовательных предметов для детей с задержкой развития и заменить их другими, более необходимыми», – считает Николай Малофеев. Он предлагает дать ребенку то, что он не может получить за пределами школы самостоятельно, то, что нужно для его социализации. А если выпускник все-таки захочет пойти в институт, для этого есть система вечерних школ, репетиторов, каждый сможет найти для себя свой способ. А еще может быть вариативный стандарт образования для коррекционных классов, компенсаторного образования.
«Нужно учить таких детей не знаниям, а понятиям. Зачем им запоминать, какие реформы провел Петр I и когда была Курская битва? Им нужна не история, а мир истории. Дети, допустим, с синдромом Дауна должны понимать последовательность времен, знать, кто такие предки и потомки, в каком государстве они живут и как называется столица. Такие же понятия у них должны быть и по другим предметам», – убеждена профессор Ирина Бгажнокова, автор новой образовательной программы для детей с задержкой в развитии интеллекта. В этой программе часы, отведенные на математику и некоторые другие предметы, сокращены. Вместо этого ребенка предлагается учить нормам этики (что такое дружба, товарищ, ложь, ссора), культуре и природе родного края, занимательному труду, домоводству (как принимать гостей, как оплатить квитанцию, чем отличается шампунь от геля для душа, почему яичницу надо жарить на сковородке, а не в кастрюле…).
В дореволюционном учебнике для вспомогательной школы был текст о законе Божием. В 20-х годах на его страницах появились картинки красноармейцев и матросов, позже их сменили ударники труда, герои войны, космонавты. А в современном учебнике для образовательных учреждений VIII вида изображение храма Христа Спасителя сопровождается фразой, что этот храм был в 1933 году взорван большевиками. Могут ли дети этой категории здоровья разобраться в идеологии?
***
Основной вопрос системы специального образования не «как учить?», а «чему и зачем?» и «что может ребенок сделать сам?». Главное – не получение аттестата и академических знаний, а личностное развитие выпускника и его готовность к самостоятельной взрослой жизни.
|